После возвращения в моду Шанель активно работала еще более пятнадцати лет, ежегодно показывая Парижу и миру две новые коллекции. Вокруг все менялось. Казалось, бурные шестидесятые поставили себе задачу начисто разделаться с унылым прошлым. Англичанка Мери Куант до предела возможного обрезала женскую юбку, и в мире воцарились дерзкие мини. Модельеры как бы соревновались, чья модель более скандальна и сексуальна. Коко кипела от возмущения. Показывать колени и даже выше? Но ведь это некрасиво. Колени – это суставы, их надо прикрывать. На рю Камбон все было как всегда. Элегантные костюмы. Маленькие черные платья. Юбки, закрывающие колени. Благородно. Достойно.
Хотя, пожалуй, уже немного пресновато. Модели не залеживались на прилавках. Тысячи женщин во всем мире оставались верны стилю Шанель.
Самые знаменитые звезды боролись за право стать клиентами Мадемуазель – Ингрид Бергман, Жанна Моро, Роми Шнайдер. Коко лично присутствовала на примерках, но денег не брала: «Не могу же я заставлять платить женщин, перед которыми становлюсь на колени, чтобы подрубить юбку». Она была прямо-таки до неприличия знаменита. О ее баснословной жизни были написаны книги и бесчисленные статьи на всех языках мира. На Бродвее с успехом шла оперетта «Коко».
Был задуман фильм «Одинокая Шанель» (его показывали у нас по телевидению), который был снят уже после ее смерти.
Но сама Шанель чувствовала себя почти в тупике. Да, имя ее сверкало по-прежнему, но свежий ветер моды шел от других.
— Каждый раз, когда я хочу сделать что-то другое, спрашиваю себя: а ты бы надела это? Нет, я не могу ничего носить, кроме «Шанель». В свой последний день она работала, как обычно, допоздна. Коллекция была уже готова, через несколько дней ее предстояло показать Парижу, но Коко все что-то доделывала, улучшала. Она никогда не рисовала свои модели: закалывала ткань прямо на фигуре булавками. А если что-то не нравилось, безжалостно разрывала шов и закалывала снова. Как обычно, тянула время, не желая отправляться домой, не желая расставаться с живой, красочной, волшебной атмосферой, которую так любила. И умерла, как и боялась, как и предчувствовала, собираясь лечь в постель. О ее смерти сообщили газеты всего мира на первых страницах. А ее последняя коллекция снова стала сенсацией.
Не потому, что Коко предложила что-то небывалое. А потому, что все, что она оставила (ведь это было завещанием!), было совершенством. После этой коллекции никто уже не спорил о длине. Да, были мини-юбки. Но была и длина «шанель» – так ее теперь называли. Она вошла в классику, а следовательно, принадлежит вечности.